Пограничное расстройство личности (ПРЛ) характеризуется повсеместным дистрессом и дисфункцией в сфере «я» и в межличностной сфере. Как в категориальных, так и в пространственных моделях классификации хроническое чувство пустоты включено как симптом ПРЛ. В альтернативной модели диагностики в Диагностическом и статистическом руководстве (пятое издание (DSM-5)), хроническая пустота понимается как компонент нестабильной самоидентификации наряду с самокритикой и диссоциативным опытом. Исторически сложилось так, что эмпирических исследований хронического чувства пустоты было мало — возможно, из-за воспринимаемых трудностей в определении и измерении того, что считается отсутствием опыта, и сосредоточенности на более острой симптомологии. Однако, в последнее время были предприняты попытки улучшить понимание хронической пустоты и исследователи определили ее как содержащее чувство отстраненности и оторванности как от себя, так и от других людей.
Пустота при ПРЛ похожа на ощущения безнадежности, оставленности. Люди стремятся заполнить жизнь событиями, от которых они бы могли получать сильные, интенсивные эмоции (самоповреждение, быстрая езда на автомобиле). Чувство пустоты очень тягостно переживается. Это невозможность почувствовать жизнь и жить полноценной жизнью. Теряются краски жизни. Пустота может напоминать грусть и тоску, но это не одно и то же. Пустота — отсутствие чего-то важного в жизни человека, это как беспросветная дыра « в груди», которую нужно заполнить, а иначе жить с этим бывает невыносимо. Отсутствие смысла и цели может всецело приводить к пустоте. Пустота связанна и с внутренней тревогой о том, что всё однообразно и выхода нет. Людям с ПРЛ порой бывает непросто жить с чувством пустоты, которое изматывает и требует немедленного заполнения событиями, вещами, людьми. Вот почему люди с ПРЛ так боятся оставаться одни. Это встреча с пустотой. Они всеми силами пытаются быть с кем-то, при этом отталкивают человека. Пустота является признаком ПРЛ, который отличает это расстройство от других (ПТСР, КПТСР и др.).
Хроническое чувство пустоты имеет большое значение для концептуализации, течения и исходов ПРЛ. Теоретические модели связали переживание хронической пустоты с дефицитом самооценки и объектных репрезентаций, что приводит к диффузной или нестабильной идентичности и разъединению с другими людьми. Биосоциальные модели предполагают, что люди с ПРЛ испытывают эмоциональную чувствительность и реактивность в дополнение к дефициту в регулировании сильных эмоций. Эти модели предполагают, что неспособность понимать и переносить внутренние переживания временами может приводить к тому, что люди подавляют любые эмоциональные переживания, и связанное с этим чувство пустоты внутри. Предполагается, что люди с ПРЛ могут вести себя неадекватно, чтобы «заполнить» пустоту, которую они испытывают как тревожную, и качественные отчеты о женщинах с ПРЛ подчеркивают взаимосвязь между хроническим чувством пустоты и нарушением идентичности. Чувство хронической пустоты со временем связывают с неприятными переживаниями и плохими результатами. Хроническая пустота связана с импульсивностью, членовредительством и суицидальным поведением, и является прогностическим признаком нарушения функции как в социальном, так и в профессиональном плане. Хроническая пустота считается одним из двенадцати психических симптомов ПРЛ (наряду с другими преобладающими симптомами, например, хронической депрессией, чувством беспомощности и безнадежности, страхом быть брошенным), которые по сравнению с более острыми симптомами (например, аффективная нестабильность, самоповреждение, нестабильные отношения) характеризуется высокой частотой рецидивов в течение 16 лет и поддающейся плохой коррекции.
Хотя исследования хронической пустоты начинают формировать понимание этиологии, особенностей и влияния хронической пустоты при ПРЛ, в этой области все еще есть важные пробелы. Во-первых, нет единого мнения о феноменологическом опыте людей с ПРЛ. Хотя хроническая пустота стала темой жизненных историй для женщин с ПРЛ, насколько известно авторам, исследований, специально пытающихся понять природу хронической пустоты при ПРЛ, не проводилось. Во-вторых, имеющиеся данные остаются неясными о границах между хронической пустотой и родственными конструктами. Исследования показали, что могут иметь место отличительные черты хронической пустоты, безнадежности, одиночества и депрессии, однако, ни в одном исследовании не было явной попытки дифференцировать эти переживания, опрашивая людей, переживших ПРЛ. Чтобы уловить феноменологический опыт хронической пустоты, необходимо качественное описание людей, переживших переживания хронической пустоты при ПРЛ.
Хроническое чувство пустоты способствует развитию депрессии и суицидального поведения. Она должна быть одной из первых «мишеней» для психотерапевтического вмешательства, поскольку является угрожающим признаком для формирования дальнейшей психопатологической симптоматики, снижающей качество жизни. Важная роль в психотерапии отводится психообразованию. Четкое понимание своего состояния, ощущений пустоты, будет способствовать своевременной коррекции, что позволит человеку минимизировать страдания.
Используемая литература: